Эмиль Свенсон с хутора Катхульт близ деревни Лённеберга — известный литературный персонаж, главный герой цикла из шести произведений Астрид Линдгрен, выходивших в Швеции в период с 1963-го по 1986-й гг.

Прообразом Эмиля частично стал отец писательницы — Самуэль Август Эрикссон. Очень многие детали обстановки и сюжетов Астрид Линдгрен почерпнула из его рассказов о деревенском детстве.

Основное действие происходит в Швеции на рубеже XIX и XX веков. Эмиль Свенсон — «маленький сорванец и упрямец», любопытный и находчивый шестилетний деревенский мальчик, который постоянно попадает в различные комичные переделки. Он очень смекалист и знает, как заработать деньги самому, не прося у родителей. У него имеются явные задатки рачительного хозяина и прирождённого бизнесмена. Так, например, в книге не раз сообщается, что когда Эмиль станет взрослым, его выберут председателем сельской управы.

У Эмиля есть младшая сестрёнка Ида, которая — пусть и не по своей воле, но с большим удовольствием! — часто оказывается вовлечённой в проделки брата.

Уже в столь юном возрасте у парнишки имеется собственный скот — жеребец Лукас, корова Рёлла, поросёнок Свинушок и курица по прозванию Хромая Лотта. Среди увлечений мальчика особое место занимает резьба по дереву. Каждый раз, когда Эмиля в наказание за шалости запирают в столярной мастерской, он вырезает по одному деревянному человечку. Общее число таких фигурок со временем переваливает за 300 штук.

Любимые вещи Эмиля — «кепарик», который однажды привёз ему из города отец, и «ружарик», который смастерил для него Альфред, конюх, рабочий по дому и лучший друг.

Антон, отец Эмиля, отличается бережливостью, порой чрезмерной. Он относится к сыну с особой строгостью, потому как именно папу чаще всех и в большей степени, чем других, затрагивают проделки отпрыска, хотя Эмиль вовсе не имеет злого намерения причинить кому-либо неприятности.

Альма, любящая мать Эмиля, — лучшая хозяйка в округе. Она всегда встаёт на защиту обожаемого сына со словами: «Эмиль — прекрасный мальчик!» Альма ведёт записи поступков своего первенца в специальных синих тетрадях, для которых уже нет места в столе.

Работник и конюх Альфред, не имея своей семьи, души не чает в Эмиле и общается с проказником, как с собственным ребёнком или младшим братишкой. Именно благодаря ему маленький сорвиголова научился очень хорошо разбираться в лошадях, обращаться со скотом, резать по дереву и плавать. Однажды Эмиль спас Альфреду жизнь, после чего вся Лённеберга зауважала мальчика, забыв о его проказах.

Работница по дому Лина, в чьи обязанности входит доить корову, кормить скот, начищать кастрюли и мыть посуду, всей душой стремится выйти замуж. Она очень хочет, чтобы Альфред женился на ней, а тот отнюдь не горит желанием стать её мужем. К Эмилю Лина относится с недоверием, не питает к нему особой симпатии и не устаёт то и дело напоминать всем окружающим о том, какой он сорванец.

Кроме перечисленных домочадцев, недалеко от Катхульта, в домике в лесу, живёт старушка Крюсе-Майя. Она помогает Свенсонам по хозяйству и в присмотре за детьми. Крюсе-Майя любит рассказывать разные страшные истории, которые так любят деревенские ребятишки.

Цикл произведений об Эмиле Свенсоне включает три повести (обычно объединяемых в сборник), три рассказа (также обычно объединяемых в сборник) и четыре книжки-картинки для самых маленьких читателей.

«ЖИВ ЕЩЁ ЭМИЛЬ ИЗ ЛЁННЕБЕРГИ!»

Во всей Лённеберге, во всём Смоланде, во всей Швеции и, кто знает, может, на всём свете никогда не было большего проказника, чем Эмиль, который в прежние времена жил на хуторе Катхульт близ Лённеберги, в провинции Смоланд. И подумать только! Ведь именно он, когда вырос, стал председателем муниципалитета. Да-да, он стал председателем и лучшим парнем во всей Лённеберге. Видишь ли, даже самые отчаянные проказники вырастают и со временем могут стать полезными людьми. Верно, это хорошо? Ты не согласен со мной? Да ты, конечно, и сам немало проказничал, а? Ах, нет? Неужели я ошибаюсь?

Мама Эмиля, Альма Свенсон из Катхульта, писала обо всех его проделках в синих школьных тетрадях, которые прятала в ящике комода. В конце концов, их там столько набилось, что ящик едва выдвигался, так как то одна, то другая тетрадка загибалась и вставала торчком. Эти синие тетради и по сей день хранятся в том же старом комоде, все, кроме трёх, которые Эмиль однажды, когда ему понадобились деньги, пытался продать учительнице воскресной школы. Когда же она не захотела их купить, он взял да и смастерил из них бумажные кораблики и пустил плавать в хуторской ручей, так что их больше никто не видел.

Учительница воскресной школы никак не могла понять, зачем ей покупать какие-то тетради у Эмиля.

— На что они мне? — удивлённо спросила она.

— Чтобы читать детям и учить их не быть такими плохими, как я, — сказал Эмиль.

Уж кто-кто, а Эмиль знал, каким он был озорником, но если когда и забывал об этом, то рядом всегда была Лина, служанка из Катхульта, которая тут же напоминала ему, какой он сорванец.

— Что за прок держать тебя в воскресной школе, — твердила она. — С тебя всё как с гуся вода. Нет, не бывать тебе в раю! Разве что там потребовалась бы гроза, понятно?

Лина хотела сказать, что, где бы ни появлялся Эмиль, там тотчас поднималась суматоха, гремел гром и сверкали молнии.

— Сроду не видывала этакого пострела! — вздыхала Лина и брала с собой на пастбище маленькую Иду, сестрёнку Эмиля, которая собирала землянику, пока Лина доила хуторских коров. Ида нанизывала ягоды на соломинку и приносила домой по пять соломинок, густо усаженных земляникой. А Эмиль выклянчивал у неё всего лишь две соломинки — вот какой он был великодушный!

Только не думай, что Эмилю хотелось тащиться вместе с Линой и Идой на пастбище. Как бы не так! Ему по душе было занятие повеселее! Он хватал свои шапейку и ружайку и нёсся с ними прямиком на лужайку, где паслись лошади. Там он вскакивал на Лукаса и мчался во весь опор сквозь заросли орешника, только земля из-под копыт летела в разные стороны. «Гусары Смоланда идут в атаку...» — вот как называлась эта игра. Гусаров он видел на снимке в газете и знал, как они скачут верхом.

Шапейка, ружайка и Лукас были, пожалуй, самыми дорогими сокровищами Эмиля. Лукаса Эмиль сам раздобыл на ярмарке в Виммербю после одного из своих лихих приключений. Потрёпанную синюю кепчонку купил ему как-то папа. Ружьё было игрушечное — его вырезал из дерева работник из Катхульта, Альфред, потому что он очень любил Эмиля. Вообще-то Эмиль и сам запросто мог бы выстругать себе ружьё. Уж если и был на свете мастак резать по дереву, так это Эмиль. Да и упражнялся он в этом деле прилежно. И вот почему. После каждой проделки Эмиля запирали в столярную, и там он обычно стругал из дерева маленького забавного старичка. Под конец у него набралось триста шестьдесят девять деревянных старичков. Они целы и по сей день — все, кроме одного, которого мама Эмиля закопала в землю за кустами смородины: уж больно он был похож на пастора! «Нельзя выставлять пастора в таком виде», — говорила мама.

Ну вот, теперь ты примерно знаешь, каким был Эмиль. Ты знаешь, что он проказничал круглый год — зимой и летом. А я как-то прочитала все эти синие тетради, и потому мне досконально известны все его приключения. Эмиль совершил немало и добрых дел. Справедливости ради надо вспомнить все, а не только его ужасные проказы. Впрочем, не все они были ужасны, многие и совсем безобидны. Собственно, только третьего ноября случилось нечто умопомрачительное... Нет, ни за что, и не проси, всё равно не расскажу, что он натворил третьего ноября. Я этого никогда не сделаю, раз я обещала его маме. Лучше для примера возьмём день, когда Эмиль вёл себя вполне прилично, хотя его папа наверняка думал иначе.

А именно...

Источник:

https://flibusta.su/book/75622-zhiv-eschyo-emil-iz-lyonnebergi/read/