Картина, рассказывающая о жизни воспитанников эстонского детского дома, снималась на студии «Таллинфильм». В основе сценария, написанного Мариной Шептуновой, — роман Сильвии Раннамаа «Приёмная мать». В оригинальном произведении действие происходит в послевоенную пору, но кинематографисты решили перенести его в 1980-е годы, чтобы максимально приблизить к современному зрителю.

В подготовительный период, предшествовавший съёмкам, режиссёры и сценарист посетили несколько детских домов, познакомились с воспитанниками всех возрастных групп, изучили их личные дела. За каждым эпизодом, по утверждению авторов фильма, стоит подлинная история; за каждым персонажем — реальная судьба. Для Арво Ихо тема была актуальна ещё и потому, что в подростковом возрасте он три года жил и учился в школе-интернате в Раквере. Чтобы сделать ленту предельно достоверной, киногруппа отказалась от работы в павильонных интерьерах — съёмки проходили на территории настоящего детского дома в городе Тильси. Вся картина снималась ручной камерой.

Тематически фильм «Игры для детей школьного возраста» встал в один ряд с появившимися незадолго до него «Пацанами» Динары Асановой и «Чучелом» Ролана Быкова. Этим картинам пришлось принять на себя первые удары кинокритики, упрекавшей их в «очернении действительности и недостаточности положительного заряда». Тем не менее тенденция была проложена. По словам киноведа Марка Анциферова, зрители «перестали отворачиваться от неприглядного и закрывать глаза, когда их колет правда».

«Как же всё перемешалось в сознании этих ребят! Преодолевая надлом, они растут в постоянных столкновениях между собой и как бы мстят друг другу за свои невзгоды. Они не хотят этой независимости, которую сами не выбирали. И в своих попытках противостоять ей находят способы, подсказанные отнюдь не детским мировосприятием...» (Марк Анциферов).

... После смерти матери старшеклассница Мари попадает в детский дом. Едва выдержав там три дня, нервная, ранимая девочка убегает и возвращается домой, однако нетрезвый отец чуть ли не с порога даёт понять, что здесь ей не место: «Сейчас я вызываю такси — и ты едешь обратно, слышишь?! Нельзя же думать только о себе и делать только то, что тебе хочется! Ну конечно, скажи мне, что это я во всём виноват! Мама умерла — я виноват! Ты не ночевала дома — я виноват! Ты сачковала в школе — опять я виноват!..»

В запущенной квартире грязно и накурено, повсюду расставлены батареи пустых бутылок из-под спиртного, в беспорядке валяется скомканная одежда, но всё же это — родной дом Мари. Она ещё некоторое время надеется, что отец, погорячившись, передумает и разрешит ей остаться, но зыбкая надежда улетучивается. Девочке приходится уйти.

Ночь, проведённая на железнодорожном вокзале, заканчивается для Мари знакомством с агрессивной группой подростков под предводительством некоего Роби, дракой и приводом в милицию. Утром за беглянкой приезжает воспитательница детдома, женщина усталая, однако умудрённая многолетним опытом работы с детьми: «Если ты хотела съездить домой, тебе нужно было просто отпроситься у администрации, тебе бы разрешили. Семью мы тебе, конечно, не заменим, но кормить и одевать сможем, и образование тоже дадим. Поверь, это не так уж мало, как тебе кажется сейчас!..»

Горя внутренним протестом, Мари принуждает себя снова окунуться в чуждую, суровую казённую среду. В детском доме — своя внутренняя иерархия. Неформальным лидером считается тот самый Роби, с которым Мари пришлось недавно познакомиться. Поначалу она боится и сторонится его, но всё же замечает, что здешние ребята его слушаются и с готовностью подчиняются. Опеку над новенькой берёт вежливый, интеллигентный Таури, который, в отличие от остальных воспитанников, имеет респектабельного и очень занятого отца. Среди девочек верховодит резкая, нервная Катрин, попавшая в детдом после того, как её мать посадили в тюрьму. Катрин упрекает Мари за побег, считая это проявлением ребячливости и даже глупости. По её мнению, бежать попросту бессмысленно, потому что никого из них нигде не ждут.

Замкнутая, углублённая в свои переживания Мари безучастна к мягким ухаживаниям Таури — она доверяет лишь собственному дневнику. Однажды, протестуя против поданного на обед подгоревшего молочного супа, детдомовцы решают объявить голодовку. Зачинщицей была Катрин, нашедшая поддержку среди большинства сверстников. Для Мари, которая не присоединилась к общему бунту, была устроена обструкция. В заброшенном доме на берегу реки, выполнявшем роль тайного клуба «VILLA», Катрин начала громко и глумливо зачитывать отрывки из похищенного ею дневника Мари: «Вы видите?! Она считает, что ей здесь не место, что она выше всего этого!.. Ну, разумеется, она же у нас принцесса, у неё утончённые чувства! Она хлопает своими телячьими глазами и считает нас всех дерьмом!..». Но чем больше читала раздражённая Катрин, тем очевиднее сползали ухмылки с окружающих лиц. Старшеклассники понимали, что многие мысли, сформулированные Мари на страницах дневника, находят отклик в их сердцах. Чтение прервал появившийся Роби. Он вырвал из рук Катрин злосчастную тетрадь, вернул Мари и неуклюже попытался успокоить её: «Улыбайся, детка! Ну же, улыбайся!..»

Ночью, вскрыв детдомовскую аптечку, Мари приняла большую дозу таблеток и едва не умерла. Девочку спасли; та же воспитательница, которая привезла Мари обратно в детдом после побега, сказала ей коротко, без лишнего морализаторства: «Не ожидала от тебя такого... Не жить — проще всего. А вот выбрать жизнь и сотворение своего собственного мира — гораздо сложнее!..» Вернувшись к жизни, Мари осознала, что больше никого и ничего не должна бояться.

Она искренне опекает маленьких воспитанниц Анне и Кертту, играет с ними и старается всячески поддерживать. Малышки очень в этом нуждаются, гораздо острее старших чувствуя свою оторванность от родного дома и от родителей. Мать Анне — алкоголичка, лишённая родительских прав. Однажды она встречает Мари во дворе и, еле шевеля языком, просит позвать её дочку — повидаться. Анне со всех ног бежит к маме и где-то пропадает целый день. Поздно вечером Мари натыкается на заплаканную Анне, одетую в грязный свитер со взрослого плеча и кое-как обутую в стоптанные резиновые сапоги. Оказывается, родная мать отвела ребёнка в сарай, велела раздеться, забрала всю новую казённую одежду Анне, приказала ей сидеть тихо и дожидаться — и просто исчезла. Анне ждала маму целый день, пока её не обнаружила в сарае одна из местных жительниц, не одела в подвернувшиеся под руку старые вещи и не отправила обратно в детский дом.

«Я хочу к маме! Она просила меня подождать её!» — кричит Анне, вырываясь из рук плачущей, всё понимающей Мари...

Непоседливая, эмоциональная Кертту, девочка со сложной судьбой, мечтает сбежать из детского дома. Она помнит, как когда-то давно совершала побег из семьи её мама, взявшая только «паспорт и зубную щётку». Ещё не имея личных документов, Кертту похищает паспорт у Катрин. Заподозрив Кертту в краже, Катрин хочет силой отобрать документы, и в этот момент Мари впервые проявляет характер — она вступается за свою любимицу. Решающее столкновение происходит в банный день, на глазах у всех детдомовских девочек. Кертту убегает от Катрин и прячется в стиральной машине; вне себя от ярости, Катрин запирает ребёнка в барабане и включает машину. Могло случиться непоправимое, если бы вовремя не вмешалась Мари. Она успевает спасти перепуганную маленькую девочку и даже доказать Катрин, что ничуть не слабее её в драке. «Ты у меня ещё заплачешь!» — обещает возмущённая Мари. — «Не умею...» — отвечает Катрин. — «Чего это ты не умеешь?» — «Плакать — не умею...»

В это время в детский дом приезжает милиция. Дело в том, что после очередной драки между парнями отец Таури всерьёз намерен посадить Роби в колонию, несмотря на то, что они являются дальними родственниками. Руководство детдома пытается оставить Роби у себя: директор утверждает, что малыши очень любят Роби, слушаются его, и сам он тоже тянется к детям, понемногу перевоспитываясь в их обществе. Во время опроса воспитанников, Мари горячо заступается за Роби, заявляя, будто он защитил её от хулиганов на железнодорожном вокзале, хотя на самом деле всё было не так. Мари осознаёт, что они с Роби нравятся друг другу, и это новое чувство исподволь примиряет её с окружающей действительностью. Она становится «своей среди своих» — более общительной, открытой, дружелюбной. Понемногу в Мари пробуждается дух товарищества, трансформирующий её натуру, освобождающий от замкнутости, чрезмерной сосредоточенности на самой себе.

Роби приглашает Мари в тайный клуб для старшеклассников «VILLA», где намерен признаться ей в любви. В разговоре Роби понимает, что именно благодаря показаниям Мари его оставили в детском доме. Она выгородила его, решив забыть о том, что в тот вечер на железнодорожном вокзале вполне могла серьёзно пострадать. Так кто же он такой, всеобщий любимец Роби, рубаха-парень, балагур и шутник?.. Кто он для самого себя, в своих собственных глазах — хулиган, мелкий подлец или, всё-таки, благородный рыцарь с понятиями о чести и достоинстве?.. В последний момент в Роби что-то резко меняется, он прогоняет Мари, так и не признавшись в своих чувствах. Решившись, Роби делает сознательный выбор: он сам сдаётся милиции и, провожаемый всеми воспитанниками детского дома, добровольно отправляется в колонию.

В финальной сцене фильма Мари из окна окидывает взглядом большой двор детского дома: кругом зелено и по-весеннему радостно, младшие играют в подвижные игры, старшие занимаются хозяйственными делами, некоторые сидят в отдалении с гитарой, напевая любимые песни. Мари понимает, что отныне она выбирает жизнь и сотворение своего мира своими собственными руками, сердцем и разумом. И она улыбается!..

РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОСМОТРУ Х/Ф «ИГРЫ ДЛЯ ДЕТЕЙ ШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА», ИЛИ «УЛЫБАЙСЯ, ДЕТКА!»:

https://hdrezka.ag/films/drama/39040-igry-dlya-detey-shkolnogo-vozrasta-1985.html