Зимой 1873-74 гг. среди индейцев Южных равнин поползли слухи, что племенные земли завалены тушами бизонов, которых уничтожают белые охотники. В декабре, помимо этого, правительство решило положить конец набегам в Техас, в результате чего индейский агент ограничил выдачу резервационным индейцам пропитания и прекратил распределение боеприпасов. Индейцы начали голодать, и к маю часть команчей покинула резервацию. Последующие события привели к индейскому восстанию на Южных равнинах.

Южные шайены тоже приняли в нём участие. Индейский агент Майлз сообщал, что в течение почти четырёх месяцев до начала восстания резервационные пайки постоянно сокращались, и выразил мнение, что если бы снабжение шайенов было достаточным, он смог бы удержать племя от военных действий. Агент писал, что шайенам и арапахо, побывавшим в Вашингтоне, президент США обещал, что власти не допустят проникновения на земли их резервации белых охотников и конокрадов, и индейцы ожидали, что президент сдержит обещание, но этого не произошло. Результатом, по мнению Майлза, могло быть только вооружённое противостояние. В то же время шайены постоянно страдали от белых конокрадов, воровавших у них и без того немногочисленных лошадей. В мае 1874 г. белые конокрады украли у шайенов 43 лучших скакуна, принадлежавших вождю Маленькой Накидке. Пытаясь отбить коней, сын вождя был серьёзно ранен, и шайены в отместку убили члена изыскательской партии, что привело к открытой враждебности.

Кайова-апачи во время восстания 1874–1875 гг., в отличие от шайенов, кайовов и команчей, оставались мирными и дружелюбными, хотя некоторые воины, несомненно, участвовали в рейдах и набегах.

Весной 1874 г. молодой шаман Исатаи объявил, что команчи должны собраться на Пляску Солнца, чего ранее не бывало. Команчи всегда посещали Пляску Солнца кайовов или шайенов, но никогда сами не проводили этой церемонии. Исатаи заявил, что если индейцы станут на тропу войны и уничтожат белых, то вновь вернутся многочисленные стада бизонов. Часть людей одобрила его слова, а пенатеки и немногочисленные мелкие общины уехали, намереваясь держаться подальше от назревающих проблем. Многие скептически относились к речам молодого пророка, но к нему присоединилось достаточно команчей, кайовов и шайенов.

Объектом нападения был избран старый торговый пост Эдоуби-Уоллс.

В июне 1874 г. огромный отряд команчей и шайенов атаковал белых охотников на бизонов, засевших в строениях Эдоуби-Уоллс. Это послужило началом новой войны, названной «Войной на Ред-Ривер» или «Войной за бизонов». Лидером атаки на Эдоуби-Уоллс стал молодой вождь квахади-команчей Куана Паркер.

Сын белой пленницы Синтии Паркер и краснокожего вождя, Куана Паркер не только вырос настоящим индейцем, но и стал грозой белых поселенцев. Бесстрашие в бою и проницательный ум сделали его вождём диких команчей и активным участником борьбы с американцами. Он последним из лидеров племени сложил оружие, однако найти информацию о военных деяниях Куаны весьма сложно. Упоминается его участие в самых известных сражениях, тогда как сведений о совершённых им набегах на поселения практически нет. Складывается впечатление, что данная тема намеренно избегалась, дабы не порочить имя этого человека. Несомненно, немалую роль сыграло происхождение Куаны и возникшие впоследствии дружеские отношения со скотоводческими баронами.

Жизнь Куаны поистине необычна и удивительна. Писатель Бенджамин Каппс назвал его «аномалией» в индейской истории, вождём, «одинаково великим в войне и мире», а исследователь Ричард Селсер — «человеком двух культур, который помог залечить военные раны между команчами и белыми людьми». Осознав, что борьба с американцами приведёт к уничтожению ставшего ему родным племени, Куана сделал всё от него зависящее, чтобы команчи скорее приспособились к новым условиям и не бедствовали. Он нередко повторял: «Я хочу, чтобы мой народ пошёл белой тропой, получил образование, и команчи научились работать, смогли жить самостоятельно, когда прекратятся (положенные по договору. — Авт.) выплаты».

Если для большинства бывших военных лидеров попытки «идти по пути белого человека» были сопряжены с потерей авторитета у части соплеменников, Куана на этом поприще заслужил всеобщее уважение представителей обеих рас. Благодаря его усилиям после поселения в резервацию команчи избежали многих трудностей и несчастий, с которыми столкнулись другие племена. Авторитет Куаны среди них оставался непререкаемым до конца жизни, а благодарные американцы назвали его именем город в Техасе и воздвигли памятник в Форт-Уорте. Куану считают самым успешным лидером загнанных в резервации краснокожих.

Историки спорят относительно года рождения Куаны. Одни полагают, что родился он в 1845–1847 гг., другие склоняются к более поздним датам. Сам Куана говорил, что появился на свет «около 1850 года», да и на его могильном камне указан 1852-й. И всё же, исходя из широко известных фактов его жизни, наиболее подходящей датой представляется 1845 г. или даже чуть ранее. Мать Куаны, Синтия Паркер, попала к команчам в 1836 г. в девятилетнем возрасте, а индейских девушек отдавали замуж очень рано. Его младшему брату Пине в 1860 г. исполнилось около десяти лет, и эти сведения опровергают даты с 1850 по 1852 г. Но самое главное, в 1867 г. Куана уже был известным военным лидером. Маловероятно, чтобы в племени, славящемся множеством яростных бойцов, такой чести удостоился семнадцатилетний юнец, каким бы одарённым он ни был.

Куана (Аромат; Сладкий Запах) стал первенцем в семье Синтии Паркер и вождя Пета Ноконы. Следующим родился Пина (или Пекос), умерший позднее от некоей болезни, и малышка Топсана, скончавшаяся в 1864 г. от пневмонии. Жизнь Куаны окружена множеством красивых легенд. Одна из них повествует, что Пета Нокона только перед смертью признался сыну о происхождении матери. Сложно придумать более неправдоподобную историю: команчей не интересовали подобные вопросы — человек, принятый в племя, становился полноценным членом общества и пользовался равными правами с чистокровными соплеменниками. Ко всему прочему, Куана выделялся среди низкорослых команчей ростом свыше ста восьмидесяти сантиметров, да и глаза у него были голубыми. Не заметить подобных своих «странностей» он не мог.

Отец очень гордился старшим сыном. Куана рос не только ловким, сильным воином, но и отличался от сверстников необычайной рассудительностью. Как и другие, он много времени проводил в военных походах, возвращаясь домой с богатой добычей. Никто не сомневался, что когда-нибудь он займёт место отца и станет вождём: люди видели в нём достойного преемника. Его трепетная любовь к родителям поражала соплеменников.

Куана был счастлив, пока не пришла беда. В 1860 г. умер младший брат Пина, а техасские рейнджеры захватили в плен мать и сестру. Спустя пару лет не стало отца. Куана лишился семьи, и эта трагедия не давала ему покоя до конца его дней. Ненависть к белым людям переполняла сердце молодого бойца, он посвятил себя войне. Вскоре жители Техаса услышали о нём и долгие годы впоследствии боялись его. Никто не знает, сколько жизней на его счету и в скольких битвах он побывал. Лишь некоторые стали достоянием истории. Одна из таковых произошла в июне 1874 г. у Эдоуби-Уоллс. Много лет спустя Куана рассказал об этих событиях капитану Хью Скотту.

Тонкавы в Техасе убили его близкого друга, и Куана жаждал мести. Он потратил месяц, собирая военный отряд. Сперва вождь отправился в лагерь нокони у истока р. Каче-Крик. Он набил трубку табаком и предлагал выкурить её каждому воину, призывая присоединиться к нему. Затем отправился к кайовам, потом к квахади, к шайенам. В лагере последних на р. Вашита Куана нашёл многих известных вождей команчей: Парраокума, Табананику, Эса-Росу. Вожди предложили сперва атаковать ненавистных белых охотников, истребляющих на равнинах бизонов. Тут в разговор вступил шаман Исатаи.

— Духи поведали мне, — неустанно твердил он, — что мы убьём много белых людей. Я остановлю пули из их ружей. Они не смогут пробить наши рубахи. Мы легко убьём их всех, как старух. Духи говорят мне правду.

Исатаи слыл провидцем и прежде никогда не ошибался. Индейцы прислушивались к его советам, доверяя его магической силе. Они ненавидели белых охотников не меньше, чем солдат. Бизоны были единственным источником пропитания на равнинах, но их становилось всё меньше и меньше, индейцы постоянно голодали. Ради шкур белые охотники истребляли бизонов тысячами (некоторые убивали в день до двухсот голов), и степи были завалены трупами гниющих животных. Только из Додж-Сити на Восток отправлялось до 40 000 шкур ежедневно! Индейцы наивно полагали, что смогут положить этому конец.

Разведчики обнаружили белых охотников в старых постройках из необожжённого кирпича, в местечке, известном как Эдоуби-Уоллс. Три десятка человек безмятежно спали, не думая об охране. Только случайность спасла их от гибели.

«Мы мчались, пустив лошадей галопом, и копыта их поднимали тучи пыли, — рассказывал Скотту Куана. — Там было много нор степных собачек. Я видел, как один за другим падали кони и люди».

Невидимые глазу норы степных собачек были настоящим бичом на равнинах. Лошади часто ломали ноги, проваливаясь в них на скаку. Немудрено, что белые охотники позже хвастались сотнями подстреленных краснокожих. Они не утруждали себя размышлениями, почему при одном выстреле падали сразу несколько всадников.

«Двое белых были убиты у фургона, — продолжал Куана. — Других убитых я не видел. С нашей стороны погибло четыре шайена, несколько арапахо и команчей. Отцу моей первой жены пуля сломала ногу. Меня ранили в бок. Битва была жаркой. Началась на рассвете и закончилась лишь в середине дня, когда мы уехали... Одним из убитых команчей был негр, раскрашенный, как индеец. Он был дезертиром».

Благодаря новым дальнобойным ружьям «Шарпс» охотникам удавалось раз за разом отбивать атаки. Все они были опытными бойцами и меткими стрелками.

Несмотря на численное превосходство, индейцам пришлось нелегко. Охотники заняли крепкую позицию, их ружья били почти на милю, тогда как луки краснокожих могли поразить цель с гораздо меньшего расстояния. Всадники на голой равнине представляли прекрасную цель для ружей, укрыться там было негде. Прежде чем воин приближался настолько, что его стрела долетала до глинобитных построек, охотник успевал выстрелить в него несколько раз. Магия Исатаи не работала! Понимая, что продолжение схватки приведёт к гибели многих воинов, индейцы ушли. Несмотря на то, что бой был очень тяжёлым, индейцы потеряли всего 9 человек — 6 шайенов и 3 команча.

Рана Куаны оказалась лёгкой, и он тут же отправился с военным отрядом в Техас.

Война продолжалась ещё год. Армия преследовала индейцев, нападала на их лагеря, краснокожие в ответ жгли ранчо, убивали неосторожных путешественников. Они действовали на обширной территории Канзаса, Колорадо, Нью-Мексико и Техаса. Чтобы отличить враждебных индейцев от дружественных, армейское командование велело последним собраться на восточном берегу Каче-Крик. Этому приказу подчинились многие кайовы и команчи. Одна из общин нокони явилась к агентству Вичита. Инцидент в ходе переговоров вызвал столкновение (Битва при Анадарко), послужившее сигналом для новой военной кампании к началу осени 1874 года.

К сентябрю в резервации осталось всего 500 команчей и кайовов, остальные ушли на равнины Стейкед-Плейнс. В том же месяце началась военная кампания против них, и три колонны солдат с разных сторон двинулись в Стейкед-Плейнс.

Самым крупным сражением этой войны было нападение полковника Нельсона Майлза с семью эскадронами 4-го кавалерийского полка на лагерь команчей вождей Охаматаи и Куана Паркера, шайенов Железной Рубахи и кайовов Одинокого Волка и Маманти в каньоне Пало-Дуро вблизи Ред-Ривер в Техасе 28 сентября 1874 г. Отогнав воинов, солдаты сожгли лагерь и захватили около 2000 лошадей. Опасаясь, что индейцы отобьют лошадей, Маккензи приказал отдать 600 голов индейским скаутам, а остальных перестрелять. Ещё долгие годы после тех событий место сражения можно было легко найти по грудам лошадиных костей. Обе стороны практически не понесли потерь, но индейцы лишились всего имущества и табунов. Впереди их ожидали холодная зима и голод. В тот момент индейцы уже поговаривали между собой о том, чтобы сдаться, но, встревоженные атакой, вернулись на равнины Стейкед-Плейнс, и нападения с их стороны возобновились. Девятого октября община индейцев была атакована Буэллом в графстве Грир, а четыре дня спустя другую общину атаковал в графстве Хемпвилл, штат Техас, майор Прайс. Шестого ноября отделение из 28 кавалеристов лейтенанта Генри Фарнсворта сражалось с сотней шайенских воинов Седой Бороды на Макклеллан-Крик в Техасе. Шайены вынудили солдат занять оборону, и бой продолжался до наступления темноты, после чего Фарнсворту удалось улизнуть, бросив на поле боя тела двух убитых солдат. Спустя два дня лейтенант Ф. Болдуин атаковал расположившийся неподалёку шайенский лагерь. Двадцать шестого ноября капитан Ч. Хартвелл разбил шайенов на р. Мастер-Крик, штат Техас. 28 декабря капитан А. Кейес на р. Норт-Канейдиэн захватил целую общину племени, преследуя её на протяжении 80 миль.

Постепенно индейцы начали сдаваться. 21 октября 1874 г. Дэвидсон принял в агентстве капитуляцию индейцев, преследуемых Майлзом из Пало-Дуро и Стейкед-Плейнс. Вскоре стали приходить и самые упорные из враждебных. В феврале 1875 г. сдалось около 250 человек. В апреле к ним присоединилось ещё 175. Шестого марта практически все южные шайены, уставшие от постоянной войны, во главе с верховным вождём Каменным Телёнком сдались подполковнику Томасу Нейлу вблизи Дарлингтона. После этого южные шайены больше не участвовали в войнах против американцев.

Куана Паркер продолжал оставаться на свободе. Лишь когда гонец доставил ему личное послание от полковника Маккензи, в котором тот обещал в случае капитуляции квахади создать им в резервации хорошие условия, Куана согласился сдаться. Второго июня 1875 г. во главе вереницы из 400 квахади он появился у форта Силл.

Больше на Южных равнинах не осталось диких индейцев. На 5 августа в агентстве насчитывалось 1076 кайовов, из которых 763 считались «лояльными», и 1597 команчей, из которых 938 причисляли к враждебным.

Последняя война на Южных равнинах закончилась. Во время неё некоторые индейцы попали в плен, но погибших с их стороны было немного. Основная часть враждебных воинов была вынуждена сдаться, лишившись имущества, лошадей и средств к существованию накануне зимы. У них отобрали лошадей, мулов и оружие. Часть животных убили, остальных раздали белым и индейским разведчикам.

Более команчи не поднимали восстаний и не оказывали организованного сопротивления. Постоянные войны и эпидемии привнесённых болезней серьёзно сказались на численности команчей. Народ, до 1850-х гг. насчитывавший около 15 000–20 000 человек, к 1881 г. сократился в численности до полутора тысяч! Некоторое время они ещё покидали резервацию для набегов, оправдывая отлучки выездами на охоту. Последний набег был совершён 29 июня 1878 г. Команч Чёрный Конь в сопровождении 25 воинов из форта Силл отправился в Техас охотиться на бизонов. Животных они не нашли, а потому на ранчо южнее Биг-Спринг украли и съели нескольких жеребят. Семеро рейнджеров бросились в погоню, но получили достойный отпор, после чего команчи вернулись в форт Силл.

Вскоре белые охотники перебили последних бизонов, а с ними ушла в прошлое прежняя жизнь команчей и кайовов.

Из энциклопедии «Завоевание Дикого Запада», Юрий Стукалин

Источник:

http://loveread.ec/view_global.php?id=53206