Гость рубрики «Люди родного города» — мастер спорта по авиамоделизму, 18-кратный чемпион Украины в классе «кордовые модели-копии», руководитель кружка авиамоделизма ЦВР г. Краматорска Сергей Куделин.

Авиамоделизм — это особый стиль жизни, воплощающий древнее желание человека подняться в небо. Влюбляются в этот спорт, как правило, ещё в детстве — в то самое время, когда влечение к небу проявляется ярче и сильнее всего. Начинают с простых бумажных самолётиков, ставших одним из главных символов детства, а потом постепенно приступают к конструированию более сложных моделей.

Авиамоделизм был довольно хорошо развит во времена СССР: издавались специальные журналы, книги, активно финансировались кружки авиамоделизма, велась просветительская работа. Наибольшей популярностью авиамоделизм пользовался среди молодёжи школьного возраста: для мальчишек 1960-70-х годов иметь дома свою собственную «авиацию» было делом престижа, а запускать во дворе воздушных змеев и самодельные планеры — едва ли не любимым развлечением. В то же время авиамоделизмом на профессиональном уровне занимались люди всех возрастов. Спортивный авиамоделизм стал одним из самых массовых технических видов спорта: на международных соревнованиях по авиамоделизму советские спортсмены выступали в 6-7 из 12-ти классов. В 1949-м году ими завоёваны все 4 мировых (абсолютных) рекорда. К 1968-му году советским авиамоделистам принадлежали 15-ть мировых рекордов для свободнолетающих и кордовых моделей из 39-ти, регистрируемых Международной авиационной федерацией (ФАИ). Спортсменов-разрядников, мастеров и заслуженных мастеров спорта СССР, тренеров насчитывалось свыше 200-т тысяч человек!

Украинские спортсмены начали путь к вершинам мастерства в 1926 году, впервые приняв участие во Всесоюзных соревнованиях авиамоделистов в Москве. В предвоенные годы лозунг «От модели — к планеру, с планера — на самолёт!» привлек к постройке летающих моделей десятки тысяч юношей и девушек. С занятий авиамоделизмом начали свой путь многие выдающиеся украинские конструкторы самолётов, авиационных двигателей, создатели космических кораблей. В шестидесятых годах, по инициативе выдающегося организатора авиационного моделизма в Украине Бориса Романовича Бельмана, проводятся первые соревнования между авиационными заводами Харькова и Киева. Эти спортивные встречи переросли в крупнейшие соревнования в Советском Союзе — чемпионаты Министерства авиационной промышленности. Там состязались не только сильнейшие спортсмены страны, но и талантливые конструкторы практически всех авиационных предприятий СССР.

Наши земляки входили в состав сборной СССР, впервые принимавшей участие в чемпионатах мира и Европы. В 1958 году в Румынии на чемпионате Европы первое место занял Е.Вербицкий, а в 1959 году во Франции на чемпионате мира львовянин В.Запашный был четвёртым в командном зачете. В дальнейшем, в 1970-80-х годах, сильнейшими спортсменами мира становились Б.Красноруцкий, В.Онуфриенко, В.Шаповалов, В.Крамаренко, В.Барков, В.Сураев, В.Федосов, В.Чоп, Н.Наконечный, А.Бабичев и другие.

Признанием заслуг украинского авиамодельного спорта стало решение Международной авиационной федерации о проведении в столице Украины чемпионатов мира в 1962-м, 1982-м и 1988-м годах.

В 1992-м году Украина вступила в ФАИ. В 1993-94 годах в Киеве успешно прошли чемпионаты мира по авиамодельному спорту среди юношей, в 1994-м году — чемпионат Европы, а в 1998-м году — чемпионат мира. В нашей стране ежегодно проводятся этапы Кубков мира по авиамодельному и ракетомодельному спорту.

За последнее десятилетие украинские спортсмены неоднократно показывали на мировых аренах высокие результаты в командном и личном зачётах.

Чемпионами мира и Европы, а также победителями Кубка мира становились А.Андрюков, В.Стамов, О.Кулаковский, А.Железко, С.Чёрный, А.Бабенко.

Центральный авиамодельный клуб ОСОУ (Общество Содействия Обороне Украины) и Федерация авиамодельного спорта каждый год проводят чемпионаты и Кубки Украины, а областные федерации — всеукраинские соревнования по всем классам летающих моделей.

К сожалению, массовость авиамоделизма в Украине в последние годы уменьшилась. Это следствие снижения, а зачастую и полного отсутствия бюджетного финансирования авиамодельных кружков, как в системе Министерства просвещения и науки Украины, так и в ОСОУ. Материально-техническая база авиамоделизма во многих организациях остаётся невысокой.

И, тем не менее, у любителей авиамодельного спорта настроение оптимистическое. Во многих городах страны можно найти авиамодельный кружок, работают коллективы, производящие авиадвигатели, летающие модели, наборы для постройки моделей. Так, в Центре Внешкольной Работы г. Краматорска уже 14 лет существует кружок авиамодельного творчества. Руководит кружком Сергей Владимирович Куделин—мастер спорта СССР по авиамоделизму (класс «кордовые модели-копии»), трёхкратный чемпион Всесоюзных соревнований Министерства авиационной промышленности,18-кратный чемпион Украины в классе «кордовые модели-копии», участник чемпионата мира 2010-го года в Польше (класс «кордовые модели-копии»). В 2015 году Сергей Куделин заслуженно стал лауреатом Премии общественного признания «Родной город» в номинации «Жизнь Замечательных Людей», учреждённой Общественным Союзом «Совесть» и краматорским городским клубом «Краевед».

Занятия в авиамодельном кружке ЦВР очень увлекательные: ребята не только сами конструируют и собирают модели самолётов, но и принимают участие в городских, региональных и международных соревнованиях в классе кордовых моделей-копий. Заслужено огромное количество дипломов, кубков и медалей в командном и личном первенстве: с 2005-го по 2009-й годы трое ребят стали чемпионами Украины в классе «кордовые модели-копии», более десяти воспитанников кружка ЦВР одержали победу в областных соревнованиях. Построено шесть самолётов СЛА (сверхлёгкий летательный аппарат), два планера. Руками учеников Сергея Куделина восстановлен до лётного состояния самолёт ЯК-18А, находившийся на балансе Аксайского рыбного хозяйства Ростовской области и списанный в 1990-м году. Отремонтированный самолёт 10 лет летал в краматорском аэроклубе им. Леонида Быкова, у истоков возрождения которого, вместе с лётчиками Владимиром Сапрошиным, Александром Белоусовым и другими, стоял Сергей Куделин.

Сергей Владимирович по праву может гордиться учениками, которых у него за все годы педагогической деятельности было больше 500-т, а они, в свою очередь, гордятся своим наставником, который помогает им почувствовать, что самолёт не падает на землю не потому, что «опирается на воздух», а потому, что льнёт к небу. Теперь ребята понимают, что нужно всегда тянутся вверх, в небо, и оставаться в творческом полёте, несмотря ни на что.

Сергей Владимирович так давно живёт в Краматорске, что многие уверены: здесь он и родился. Конечно, хотелось бы приписать эту честь нашему городу, но факт остаётся фактом: Сергей Куделин родился в Восточной Сибири, в столице Бурятии Улан-Удэ, знаменитом своим авиационным заводом (УУАЗ), первая очередь которого была сдана в эксплуатацию в 1939 году. Сейчас завод производит исключительно вертолёты и комплектующие к ним, но раньше занимался ремонтом, производством и выпуском самолётов-бомбардировщиков и истребителей И-16, Ла-5, Ла-7, Ла-9, Пе-2, реактивного учебно-тренировочного истребителя МиГ-15, высотных самолётов-разведчиков и самолётов-мишеней Як-25РВ.

Авиамоделизмом Сергей увлёкся в 1959-м году, когда первоклассником попал в авиамодельный кружок. Мальчишечье любопытство с годами переросло в серьёзное увлечение техникой. В Краматорске Сергей Куделин 31 год руководил авиамодельным кружком на Станции Юных Техников, постоянно посещал технические аукционы «НТТМ» — Научно-Технического Творчества Молодёжи. Эти аукционы в своё время проводил Новокраматорский Машиностроительный завод; участникам надо было иметь при себе набор идей, комплект чертежей, эрудицию, смекалку и находчивость. Ведущие предлагали вопросы, участники аукциона в ответ предлагали свои научно-технические идеи, от курьёзных до самых серьёзных. Аукцион «НТТМ» был самым коротким путём воплощения в жизнь заявки на изобретение. И одним из самых активных авторов был Сергей Куделин, однажды продемонстрировавший прямо на сцене настоящий самодельный самолёт (дископлан) с заведённым двигателем. В своём интервью известному журналу «Техника молодёжи» он говорил: «Пришёл однажды на технический аукцион — и дух захватило! Вроде бы обыкновенный вечер отдыха, а подумать заставил о многом». В начале 1980-х годов одной из центральных киностудий был даже снят документальный фильм под названием «Планируем идеи», в котором рассказывалось о лучших изобретателях и рационализаторах г. Краматорска. В том числе — о Сергее Куделине и сконструированных им моделях самолётов. В формате киножурнала этот фильм облетел весь Советский Союз, после чего к Куделину со всех концов страны полетели сотни писем с заинтересованными вопросами!

С тех пор ничего не изменилось: набор идей, смекалка, эрудиция и находчивость всегда при Сергее Владимировиче, он нигде не появляется без них. Авиамоделизм — это его жизнь. Мастер спорта Сергей Куделин собственными руками строит сложные летательные аппараты, воссоздаёт внешний облик настоящих самолётов до мельчайших деталей. Со своей моделью военного самолёта ЯК-3 Сергей Куделин в разные годы занимал призовые места на Чемпионатах Украины. А в 2010-м году, защищая честь сборной Украины, Сергей Владимирович участвовал в Чемпионате мира в классе кордовых авиамоделей-копий, который проводился в Польше.

О необыкновенном мире авиамоделизма с Сергеем Владимировичем можно говорить часами, настолько это увлекательно. В этом мире детям открывается небо, в них рождается стремление ввысь. Это, в свою очередь, определяет и поведение, и отношение к творчеству, и систему ценностей на всю будущую жизнь.

— Сергей Владимирович, Вам снятся самолёты?

— Конечно! И не современные, а какие-то допотопные, будто с древних чертежей. Современные мне, кстати, не очень-то и нравятся. Больше всего я люблю самолёты 1941-1945 гг. выпуска, те, что летали во Вторую мировую. По своим лётным данным они превосходили все заграничные, хотя и были сделаны из материалов более низкого качества. Если в авиации стран Европы, например, уже использовали дюраль, то у нас ещё было в ходу дерево, представляете? И, тем не менее, наша конструкторская мысль оказалась на такой высоте, что лётные характеристики советских самолётов превзошли зарубежные.

— Какая красноречивая татуировка у Вас на левой руке!

— А это старшие друзья по авиамодельному кружку приняли меня так в свою компанию, когда я учился в четвёртом классе! Особо не спрашивая согласия, однажды ткнули в мою руку самодельным фанерным штампиком с иголками. Этот самолётик — символ не только авиамодельного спорта, но и всей моей жизни.

— Прокомментируйте, пожалуйста, несколько крылатых высказываний о небе и самолётах. Вот, например: «Если вам говорят, что ваш поезд ушёл, помните: есть ещё самолёты».

— Рождённый ползать понять не сможет!

— «Маленькие самолёты строят большие романтики».

— В принципе, согласен. Авиамоделизм — та колыбель, из которой вырастают великие авиаторы, а они все — великие романтики, стремящиеся ввысь, влюблённые в небо каждой клеточкой. Невозможно служить в авиации просто ради заработка, в небо людей приводит любовь. Думаю, никто не станет спорить, что это высшая форма романтики.

— «О небо ещё никто не разбивался».

— В небе не разбиваются, в небе живут. Разбиваются те, кого сбрасывают с неба на землю… Авиация — очень и очень ревнивая дама, признаёт только искренние чувства. Есть у неё законы писаные, а есть и неписаные. Тех, кто слишком много о себе возомнил, она наказывает. Бывает, что и смертью. Кто однажды начал любить себя в авиации, а не авиацию в себе, тех с неба долой… Вниз, на землю. Туда, обратно к стартовой точке, откуда и начинался полёт.

— «Самолёты — это лучшее, что можно посоветовать другому человеку».

— Смотря к кому эту фразу обратить. Если к путешественнику, то самолётом, действительно, быстрее. В случае с олигархом самолёт, как символ престижа, сразу укажет на высокий социальный статус. Эта фраза по-своему подходит и техникам, так называемым «людям аэродрома». Они готовят самолёт к полёту, своими руками перебирают все детали, переживают и за машину, и за лётчика. За машину даже больше! Они, техники, крепче и преданнее пилотов любят самолёты. Лётчики — романтики, влюблённые в небо, они как птицы, не умеющие жить без полёта, а вот техники — это конюхи, знающие лошадку вдоль и поперёк, болеющие всем сердцем за её состояние. Конечно, самолёты — это лучшее, что у них есть, и лучшее, что они могут посоветовать другому человеку.

Ну, и по отношению к конструкторам эта фраза тоже верна. Они живут самолётами круглосуточно, все их мысли вертятся вокруг самолётов. У них — своя, особая любовь к ним, любовь родительская. Каждый летательный аппарат рождается, как ребёнок, каждая поправка вносится в чертёж с отцовским чувством. Они любят своё дело и, бывает, заражают своим энтузиазмом других людей, особенно молодых, ищущих. Для них самолёты — самое интересное, о чём можно поговорить, и самое лучшее, что можно посоветовать.

— У Вас есть любимые книги об авиации?

— Да, есть, и немало. В основном, это военная проза, биографии, мемуары военных лётчиков, лётчиков-испытателей. Среди «настольных», например, документальная повесть «С крыла на крыло» советского лётчика-испытателя Игоря Шелеста. Ещё — «Испытано в небе» Марка Галлая, «10 000 часов в воздухе» Павла Михайлова, Героя Советского Союза, повествующего о том, как во Вторую мировую сражались лётчики истребительной, штурмовой и бомбардировочной авиации. Я постоянно обращаюсь к страницам «Парашютистов» Виктора Тельпугова, перечитываю «Вам — взлёт!» Анатолия Маркуши, «На крыльях АДД» и «Небо в огне» Бориса Тихомолова, «Внизу — передний край» Евгения Мариинского. Очень советую почитать «Самолёт уходит в ночь» Александра Молодчего, дважды Героя Советского Союза, участника всех описываемых событий. Он рассказывает о боевых делах лётчиков дальней авиации, о риске и трудностях ночных полётов в далёкий тыл противника для уничтожения его стратегических объектов. Там — не надуманное художественное слово, а настоящий, откровенный жизненный разговор, рождённый трудным опытом и выпавшими на долю авторов условиями закалки характера. Эти книги я нередко даю почитать моим ученикам. Надеюсь, они узнают много полезного для себя.

— Расскажите, пожалуйста, как начиналось Ваше собственное увлечение авиамоделизмом.

— В Улан-Удэ наша семья жила в посёлке возле авиационного завода. Рядом аэродром, в небе над головой постоянно висят самолёты. Колени, локти и даже лоб у меня были постоянно сбиты, в синяках и царапинах — голова же задрана вверх, в небо, под ноги смотреть некогда, вот и падал без конца!.. И отец, и мать у меня работали на УУАЗ. Отец, Владимир Георгиевич, был мастером по изготовлению элементов обшивки самолётов, а мама, Фея Георгиевна, работала на станке. Она у нас была большая рукодельница, и однажды ей предложили перейти на работу в ДТС — детскую техническую станцию. Мама вначале руководила кружком кройки и шитья, в скором времени заняла должность директора ДТС, стала проводить на работе всё больше времени. Меня, шустрого первоклассника, надолго оставлять дома одного было опасно, и в один прекрасный день мама взяла меня с собой на работу. И всё, я пропал! Увидел раз модели самолётов — и на всю жизнь! Я практически переселился в авиамодельный кружок, проводил там всё свободное время. Мама была не против, она только попросила моего учителя никому не говорить, что я — её сын. Условие выполнялось все годы моей учёбы в кружке. При посторонних людях я называл маму исключительно Феей Георгиевной, а она обращалась со мной ничуть не ласковее, чем со всеми остальными детьми.

— Каким был Ваш первый учитель в кружке авиамоделизма?

— Анатолий Георгиевич Жаркой по характеру вполне оправдывал свою фамилию! Огромный энтузиаст своего дела, очень энергичный, очень добрый, но характера взрывного, резко континентального(это когда характерны большие амплитуды колебаний суточных температур, от —10 С* до +10 С*). Не дай бог, кто-то при нём обидит моделиста или злым словом оскорбит модель самолёта!.. Анатолий Георгиевич вёл кружок почти до самой смерти, был с моделями до последних дней. Мог бы и дольше пожить, но сердце не выдержало в 76-ть… Он весь отдавался занятиям с детьми в кружке, хотя и работал там всего на полставки, основное-то рабочее дело ждало на заводе, по профессии он был авиационным инженером. Он учил меня все школьные годы, обучил всему, что нужно знать толковому авиамоделисту. Кружок авиамоделизма был центром моей галактики, вокруг него вращалось всё, я бегал туда чаще, чем в школу, даже прогуливал уроки. Успеваемость, конечно, страдала, Жаркой журил нас за это, но от занятий не отлучал.

— Как же судьба привела Вас в Краматорск?

— В Краматорск мы переехали в 1966-м году, когда мне было 14-ть лет. На НКМЗ тогда изготовляли наземное космическое оборудование, требовались специалисты с авиационных заводов, в том числе и мои родители. Донбасс в те годы хорошо снабжался, да и климат здешний больше подходил для моей мамы, с её больным сердцем.

Поначалу мне в Краматорске не понравилось, буквально через год я вместе с бабушкой уехал обратно в Улан-Удэ. Оттуда пошёл в армию, на китайскую границу, после службы вернулся туда же, работал на авиационном заводе слесарем-доводчиком по изготовлению вертолётных лопастей. И только в 1974-м году, по настоянию родителей, я, всё-таки, переехал в Краматорск. В Улан-Удэ остались мои сердечные друзья-товарищи, они не забывали меня, мы постоянно перезванивались, удавалось и встречаться. Знаете, есть такая книга — «Мальчишек стремительный взлёт», о развитии авиамоделизма в Улан-Удэ. Написал её Александр Георгиевич Ермолаев, упомянувший на страницах и мою фамилию. Это для меня большая честь и большая радость!

В Улан-Удэ остались мои первые ученики, но в Краматорске я нашёл новых. Много лет руководил авиамодельным кружком на Станции Юных Техников, потом перешёл в ЦВР (бывший Дом Пионеров). Каждый год ко мне приходили обучаться, в среднем, 50-т мальчишек, многие в процессе учёбы «отсеивались», оставался десяток самых стойких и увлечённых. Их-то я и называю настоящими учениками. С ними дружба не прекращается, мы не теряем друг друга из виду, даже когда они вырастают и «становятся на крыло».

— А другие кружки авиамоделизма в Краматорске есть?

— Да, есть ещё два кружка. Один — на Станции Юных Техников, ведёт его Виктор Тимофеевич Деревянченко, наш старейший авиамоделист, мастер спорта по таймерным моделям. А другой кружок на базе ДК и Т НКМЗ, там руководит Николай Петрович Семёнычев, мастер спорта по резиномоторным моделям. Кстати, несмотря на кажущуюся простоту, резиномоторная модель считается одной из самых сложных в классе свободнолетающих. Семёнычев тоже из «зубров», ему уже около 80-ти лет, но увлечённости не теряет. Снабжение кружков, конечно, слабое, всё держится на энтузиазме руководителей.

— Насколько активно современные дети интересуются авиамоделизмом?

— Активность детей, конечно, в наши дни снизилась. У меня в кружке сейчас 4 группы, в каждой осталось всего по 5 постоянных учеников, из самых ярых поклонников авиамоделизма. Их уже не интересуют пластмассовые китайские игрушки, которыми сейчас забиты все прилавки: они предпочитают познавательный процесс, вкладывают в модель самолёта свой труд, свою мысль. Бывает, дожидаясь меня, они уже с раннего утра дежурят под дверью кружка. А раньше, бывало, и ночевали!..

Разумеется, авиамоделизм — удовольствие не из дешёвых, об этот камень приходится спотыкаться многим. Но даже не это главный «минус». В том, что сейчас происходит, бывают лично виноваты родители, с их поверхностным отношением к досугу и желаниям детей. Я приведу два красноречивых случая из жизни. Представьте себе ситуацию: участвует мой кружок в городской выставке детского творчества, на столах аккуратно расставлены модели самолётов, сделанные руками моих ребят. Подбегает мальчишка, начинает восхищённо вздыхать, ходит вокруг, и справа зайдёт, и слева. Потом убегает и возвращается со своим отцом. Отец — фигура колоритная: солидный животик, равнодушные глаза, в руке банка пива или сока. Мальчишка кричит: «Папа, папа, я хочу научиться делать самолёты!… Я хочу делать самолёты!…» А папа ему в ответ: «Оно тебе надо?.. Я тебе завтра на базаре радиоуправляемый куплю. Пошли отсюда». И всё. У мальчишки глаза потухли, крылышки опустились. А отец и не заметил, как придавил душу сына своим чугунным равнодушием. А мне-то каково было на это смотреть?..

Или вот вам другая ситуация, тоже из жизни. Работаю я в кружке, занимаюсь своими делами. Заходят в помещение мамаша с сыном. Не представляются, говорят, что хотят просто посмотреть. Я не мешаю, стою себе в сторонке. Пацан ходит по комнате, разглядывает самолёты на столах и на стенах. И как-то он их цепко разглядывает, будто приценивается. И выдаёт, указывая пальцем: «Мама, вот этот!» Мамаша молча достаёт кошелёк, разворачивает веером купюры и спрашивает: «Сколько?» Я отвечаю: «Самолёты не продаются». Она мне, уже возмущённо: «Вам что, деньги не нужны?!» Я: «Ваши — не нужны». Потом добавил: «Пусть ваш сын приходит к нам на занятия, мы научим его делать такие же своими руками». Но этого они уже не услышали, ушли, хлопнув дверью. А у меня долго оставалось чувство досады. Кого же она вырастит из своего сына, если с детства приучает его к мысли, что всё можно купить, а учиться самому не обязательно?.. Вот и рассуждай после этого о том, что в детях мало интереса к техническому творчеству.

— Для современных детей авиамоделизм, всё-таки, больше техническое творчество, чем спорт?

— Дело в том, что они пока ещё не осознают авиамоделизм, как спорт. Для них это, действительно, больше техническое творчество. На осознание авиамоделизма, как спорта, моим нынешним ученикам нужно время и ещё раз время. Соревновательный дух в них живёт, я это вижу, так что придёт и переосмысление творческого процесса. Дух здорового соревнования всегда подталкивает творчество, два этих явления переплетены и очень тесно связаны. Как часто приходится слышать восторженные голоса: «А я сделал быстрее!.. А у меня красивее!..» Побольше бы только финансов на наше развитие, а уж пацаны справятся.

— Какое же финансирование получает Ваш кружок в настоящее время?

— Сейчас — никакого. В 1990-м году мы ещё могли приобрести за счёт государства хоть «веник и лампочку», а теперь и этого нет. Всё за свой личный счёт, и поездки на соревнования, и закупка всех необходимых материалов. Иногда, конечно, помогают родители учеников, но это редкий случай.

— А сколько сейчас стоит собрать качественную модель самолёта?

— Простейшую кордовую модель? Ну, давайте подсчитаем. Основное — это двигатель, он стоит сейчас 700 гривен. Плюс 200 гривен на болты, гайки и всё остальное. Потом — эфир для двигателя. Стоимость одного литра эфира — 800 гривен. Кроме того, нужен хороший инструмент для работы, клей, краски, растворитель, пенопласт. А цены сейчас сами знаете, какие… Вот и выходит около 1000 гривен без учёта стоимости топлива.

Точная копия самолёта — если сделать всё, как полагается, — обойдётся значительно дороже. При продаже её стоимость может доходить до 15-ти тысяч долларов. Сейчас вот я заканчиваю модель бомбардировщика ТУ-2, на таком два наших земляка, Листопад и Чечеринда, летали во Вторую мировую войну. Работаю, по большей части, по ночам, потому что дело очень тонкое, кропотливое, нужен абсолютный покой и тишина.

— В идеале, какая материальная база необходима для полноценной, активной работы Вашего кружка?

— Во-первых, нужно помещение раза в два больше того, в котором мы сейчас занимаемся. Без учёта мебели, должно приходиться три квадратных метра на каждого ребёнка. Моделям самолётов тоже нужен простор, им крылья не свернёшь и в ящик не засунешь.

Во-вторых, надо по два столярных и слесарных набора инструментов. Нужны новые токарный и сверлильный станки, точило. Сейчас всё это есть, но старое, изношенное, того и гляди, развалится. Деваться-то нам некуда, хоть и с оглядкой, но работаем.

Надо бы иметь ещё с десяток двигателей и запас «фуража» к ним, для «кормления». В качестве альтернативы имеются, конечно, электромоторы, но аккумуляторы к ним слишком дорогие, да и для здоровья вредные. Помню, в былые годы снабжение у нас было на порядок выше, мы даже не особо дорожили тем, что получали за государственный счёт: на будущий год выдадут ещё!.. Выдавали, выдавали — и перестали. Так что эксплуатируем старую базу в надежде на улучшения в будущем. Даже в природе после затяжных дождей выходит солнце.

— Многие ли Ваши воспитанники связывают жизнь с авиацией?

— Да, многие. Владимир Гончаров, один из моих первых учеников в Улан-Удэ, стал главным инженером авиационного завода. Помню, рыжий был, шустрый такой! Жаль, рановато его не стало… По той же причине, по какой ушёл и Анатолий Георгиевич Жаркой. Сердце зашалило…

Многие мои ребята окончили ХАИ, МАИ, прошли через Славянское авиационно-техническое училище гражданской авиации. Но сейчас почти никто из них не работает по специальности, люди этого профиля в наше время востребованы мало. И что будет с молодыми кадрами, неизвестно. Какие у них перспективы? Харьковский авиационный институт уже не имеет такого знака качества, какой у него был раньше, училище в Славянске вошло в состав Национального авиационного университета, получило статус колледжа, но это лишь осложнило поступление туда. А перспективы-то какие? Куда ребятам потом устраиваться на работу — так, чтобы не уезжать из страны?..

— Сохранились ли сейчас льготы при поступлении в специализированные ВУЗы для детей, прошедших обучение в кружке авиамоделизма?

— Раньше льготы, действительно, были. Рекомендательные письма из кружка очень помогали мальчишкам при поступлении в институты. В Славянском авиационно-техническом училище, например, одно время работал замполитом увлечённый авиамоделист, так вот он делал так, что ребят из кружков принимали без всяких экзаменов. В наши дни — не то… Сейчас важнее не рекомендательное письмо, а, извините, «рекомендательный» кошелёк. Тогда поступишь без всяких проблем, хоть бы даже самолёта до этого и в глаза не видел.

— Как по-Вашему, сохраняет ли авиамоделизм в наше время функцию прямой профориентации? Или, всё-таки, становится частью индустрии развлечения?

— В глубине души я надеюсь, что функция профессиональной ориентации, всё же, сохраняется. По крайней мере, для наиболее талантливых детей. Из кого-то же, в конце концов, вырастают лётчики и конструкторы, правда? Но если говорить о массовом восприятии, то, конечно, авиамоделизм переходит в категорию развлечений. Смотрите сами: один за другим закрываются аэроклубы (в том числе в нашем городе), авиалинии переводятся на частные «рельсы», ГП «Антонов» (бывшее ОКБ им. Антонова) не резиновое, всех молодых специалистов не примет, да и не так просто туда устроиться. На украинском рынке труда практически нет спроса на специалистов авиационного профиля, так куда же ориентировать подрастающее поколение? На будущую безработицу?.. По большому счёту, эта функция кружков авиамоделизма почти отмерла. Как руководитель, я не вижу особо радужных перспектив. Остаётся уповать на пользу от занятий техническим творчеством для общего развития детей.

— А как насчёт соревнований на местном уровне? Проводите Вы их сейчас? Хотя бы в целях популяризации авиамоделизма среди школьников?

— Три краматорских кружка авиамоделизма стараются устраивать городские соревнования дважды в год — в новогодние каникулы и в День Космонавтики. Соревнуемся мы в шести классах, сами организовываем призовой фонд: по условиям, ребята делают стартовые взносы в размере 10-20 гривен. Поддержки из городского бюджета мы не имеем, даже медали для победителей руководители кружков приобретают за свой личный счёт. Кроме того, мы проводим региональные соревнования, это бывает и в Славянске, и на краматорской базе. В Славянске картина финансирования другая: там директор «Бетонмаша» поддерживает авиамоделизм и выделяет неплохие средства на организацию соревнований.

Вообще, меценатов найти сложно. Представители крупного бизнеса, к которым я сам не раз обращался за поддержкой, не понимают, почему мы просим деньги: «Ребята, да у вас же „золотые“ руки, неужели вы сами не можете заработать?!.. Продавайте модели самолётов, они же стоят тысячи, будете в шелках и бархате ходить!» А я на это даже не отвечаю. Если человек сам не понимает, что говорит, как ему объяснишь, что ребятам надо с чем-то выступать на соревнованиях, да и в уголовном кодексе предусмотрено наказание за эксплуатацию детского труда в целях наживы… Вот и справляемся своими силами, как можем.

Но я не жалуюсь, я просто описываю сегодняшнюю ситуацию. Как можно жаловаться, что судьба подарила мне дело всей моей жизни? Сложности, в конце концов, утрясутся. Мы с моими учениками будем продолжать строить модели самолётов, будем демонстрировать их всему городу, будем больше выезжать в поле, добиваться лучших полётов — чтобы наши модели летали быстрее, дальше и выше! Перефразируя Юрия Меркулова, скажу: и всё равно я сумею достать небо моё и звёзды. Кто виноват, что хочу летать? И не умею ползать?..

Подготовила Яна Андриенко

2016 г.