Михаил Пришвин: «Расставание и встреча» («Лесная капель»)

Наблюдал я с восхищением начало потока. На одном холме стояло дерево – высокая ёлка. Капли дождя собирались с ветвей на ствол, укрупнялись, перескакивали на изгибах ствола и часто погасали в густых светло-зелёных лишайниках, одевающих ствол. В самом низу дерево было изогнуто, и капли из-под лишайников тут брали прямую линию вниз, в спокойную лужу с пузырями. Кроме этого, и прямо с веток падали разные капли, по-разному звучали.

На моих глазах маленькое озеро под деревом прорвало, поток под снегом понёсся к дороге, ставшей теперь плотиной. Новорождённый поток был такой силы, что дорогу-плотину прорвало, и вода помчалась вниз по сорочьему царству к речке. Ольшаник у берега речки был затоплен, с каждой ветки в заводь падали капли и давали множество пузырей. И все эти пузыри, медленно двигаясь по заводи к потоку, вдруг там срывались и неслись по реке вместе с пеной.

В тумане то и дело показывались, пролетая, какие-то птички, но я не мог определить, какие это. Птички на лету пищали, но за гулом реки я не мог понять их писка. Они садились вдали на группу стоявших возле реки деревьев. Туда я направился узнать, какие это к нам гости так рано пожаловали из тёплых краёв.

Под гул потока и музыку звонких капель я, как бывает это и при настоящей человеческой музыке, завертелся мыслью о себе, вокруг своего больного места, которое столько лет не может зажить… Это верченье мало-помалу привело меня к отчётливой мысли о начале человека: что это ещё не человек, когда он, отдаваясь влечению к счастью, живёт вместе с этими потоками, пузырями, птицами. Человек начинается в тот момент, когда он со всем этим расстаётся: тут первая ступень сознанья. Так со ступеньки на ступеньку я начал, забывая всё, восходить через боль свою к отвлечённому человеку. Я очнулся, услыхав песнь зяблика. Ушам своим не поверил, но скоро понял, что те птички, летевшие из тумана, те ранние гости – были все зяблики. Тысячи зябликов всё летели, всё пели, садились на деревья и во множестве рассыпались по зяби, и я в первый раз понял, что слово «зяблик» происходит от «зяби». Но самое главное при встрече с этими желанными птичками был страх, – что, будь их поменьше, я, думая о себе, очень возможно, и вовсе бы их пропустил.

«Так вот, — раздумывал я, — сегодня я пропущу зябликов, а завтра пропущу хорошего живого человека, и он погибнет без моего внимания». Я понял, что в этой моей отвлечённости было начало какого-то основного большого заблуждения.

Юлия Приймакова, член Центра Гражданских Инициатив «Звезда Крама»:

Есть в миропонимании Пришвина одно начало, определяющее и его писательский портрет, и главную тему его разговора с читателем. Это – природа, её беспредельная созидательная мощь, красота и извечная устремлённость к обновлению. Путешественник и тонкий наблюдатель, Пришвин интуитивно сопрягает жизнь социальную и природную, противопоставляет одну другой, выверяет мысли и поступки человека высшей и безусловной целесообразностью, свойственной природе. Природа у Пришвина как бы напоминает человеку о высоком его предназначении, о его неисчерпаемых возможностях, о необходимости духовного возрождения, о красоте и счастье человеческой жизни. Её поэтическая и философско-нравственная «партия» звучит буквально в каждой строчке дневников, рассказов и романов Пришвина.

Взять хотя бы «Расставание и встречу» из цикла «Лесная капель». Чистота, лёгкость и плавность зарисовок побуждают к молчаливой минуте спокойного созерцания. Описанные автором природные образы будто призывают читателя пристальнее взглянуть на окружающий мир – такой гармоничный, искренний, поэтичный. Сама собой является мысль, что связь наша с природой не только физическая, но и более тонкая – духовная.

… Капли дождя стекают с ветвей на ствол ели, потом в лужу с пузырями, затем в маленькое озеро; новорождённый поток мчится по сорочьему царству к реке… Эти пути-дороги глубоко образны – как жизнь человеческая в каплях эмоций и ощущений, сливающихся в большое чувство, несущее навстречу судьбе… Все капли однажды сливаются, вода ручьями и реками устремляется в океан — и опять, испаряясь, поверхность океана порождает капли, и капли снова падают, сливаясь в ручейки и речки…

Удивительно точно переданы Пришвиным неповторимые мгновения жизни природы и движения души человека, которая, пробуждаясь, нащупывает дорогу к людям. «Под гул потока и музыку звонких капель я, как бывает это и при настоящей человеческой музыке, завертелся мыслью о себе, вокруг своего больного места, которое столько лет не может зажить…» Наблюдение естественных природных процессов привело автора к осознанию великой основы бытия: человек начинается в тот момент, когда расстаётся со своей личной болью и восходит любовью к другому человеку. Читая эти строки, будто становишься рядом с писателем и разделяешь его открытие…

Внутри каждого из нас скрывается наше маленькое «я», наше эго, которое отстаивает себя и хочет подчинить себе весь ход нашей жизни. «Я» полно собственных желаний, мнений, стремлений. Оно часто бывает капризно, недовольно, повторяя: «Я хочу… Я думаю… А сейчас я чувствую… Прислушивайся ко мне, слышишь?!..» И до тех пор, пока мы слушаем своё эго, которое по природе — слепой бунтарь, нам не удаётся гармонировать с великими законами и целями Природы. В этом случае мы – диссонанс. Явление, встречающееся в человеческом обществе чаще всего. Но как только капли, не споря и не толкаясь, сольются в единый поток, он помчится к гармонии.

Мне кажется, наша собственная жизнь чем-то подобна зерну из притчи Иисуса о сеятеле. Пока мы удерживаем зерно в своих руках, оно остаётся бесполезным и бесплодным. Но как только мы раскроем ладони и позволим зерну «умереть» в доброй земле, то есть расстанемся с ним, — откроется путь к новой жизни. Произойдёт плодоносная встреча. Это основы душевной агрономии человека, сравнимой с ежедневными заботами пахаря, который заботится о качестве почвы, удобряет и орошает её, очищает от плевел и камней.

После подобного открытия связь человека с природой становится всё ощутимее и теснее. Начинают проявляться прекрасные стороны человеческой натуры, по первоначальному замыслу расположенной к соединению, соучастию, сотворчеству. Человек перерождается и искренне задумывается о том, что «сегодня я пропущу зябликов, а завтра пропущу хорошего живого человека, и он погибнет без моего внимания…» Становится невозможным допустить, чтобы диссонанс вновь нарушил пока ещё хрупкую гармонию…

Стать человеком совершенной и высокой жизни не просто. Очень уж человеческой натуре свойственно сосредоточение на себе, искание развлечений, праздное любопытство. Многие из нас – люди «проезжей дороги», то есть натуры рассеянные, в которых нет ничего фундаментального, постоянного, центрального. Зерно в ладонях почти погибло, не дав доброго всхода. Начало жизни истинной, жизни духовной – в том, чтобы раскрыть свои объятия навстречу миру, приняв его и отдав ему то доброе, что таится в глубине человеческого сердца. Подобно капле, влиться в единый поток космического универсума, понестись в океан великих возможностей – и вновь и вновь возрождаться…