Рэй Брэдбери: «Земляничное окошко» (отрывок из рассказа)

«…Я верю в Марс, — тихо начал он. — Да, верю, что в один прекрасный день он станет нашим. Мы укротим его и сделаем обитаемым. Нам не придётся уносить отсюда ноги. Год назад, вскоре после того, как мы сюда прилетели, мне пришла в голову одна мысль. «Почему мы очутились здесь?» — спросил я себя. Потому что иначе быть не могло. Это то самое, что каждый год происходит с лососем. Лосось не знает, почему он направляется в определённое место, и всё-таки идёт. Вверх по рекам, которых не может помнить, против течения, навстречу водопадам, пока не придёт туда, где даст начало новой жизни и погибнет, — и снова тот же круговорот. Назовите это наследственной памятью, назовите инстинктом или никак не назовите, всё равно это есть. И вот мы здесь.

Они шли по новому шоссе, окруженные безмолвным утром, и сверху на них смотрело огромное небо, а под ногами шелестел белый, как пена, песок.

— Да, мы здесь. Куда потом, с Марса? На Юпитер, Нептун, Плутон и всё дальше? Совершенно верно. И всё дальше! Почему? Когда-нибудь Солнце взорвётся, точно старая топка. «Бум!» — и нет Земли. Но Марс, возможно, уцелеет. А если и он пострадает, возможно, уцелеет Плутон. Если же и Плутон будет поражён, то где будем мы — я подразумеваю сыновей, наших сыновей?

Он пристально смотрел на безупречную раковину тёмно-фиолетового неба.

—  А мы будем в ещё каком-нибудь мире, под тем или иным номером, — скажем, планета 6 звёздной системы 98 или планета 2 галактики 99! Так далеко отсюда, что только в кошмаре постичь можно! Мы улетим, понимаете, вовремя уберёмся и будем в безопасности! И я подумал: «Так вот в чём дело, вот почему мы на Марсе, вот почему человек запускает свои ракеты».

— Боб…

— Дай мне кончить. Нет, не ради денег. И не в погоне за новыми пейзажами. Это всё обман, хоть люди именно так и говорят, мнимые причины, которыми человек морочит себе голову: мол, ради богатства, славы… Чтобы повеселиться, мол, развлечься. Но всё это время внутри человека что-то тикает, как тикает внутри лосося или кита, как тикает в самом мельчайшем микробе, какой ни возьми. И знаете, что говорят эти часики, которые тикают во всех живых существах? Они говорят: «Уходи, рассыпайся во все стороны, двигайся, плыви дальше! Освой столько миров, построй столько городов, чтобы ничто никогда не могло истребить человечество». Понимаешь, Керри? Дело не в том, что мы с тобой прибыли на Марс — это весь род человеческий прибыл, его существование зависит от того, что успеем сделать мы за нашу жизнь. Это же такая великая штука, что прямо хоть смейся, до того мне страшно.

Он чувствовал, что мальчики не отстают, идут следом за ними, чувствовал, что Керри рядом. Ему хотелось видеть ее лицо, проверить ее реакцию, но он не стал смотреть.

— Это же в точности как в моем детстве было: мы с отцом шли по полям, разбрасывая семена руками, когда сеялка ломалась, а у нас не было денег ее починить. Так или иначе, нужно было сеять, ради будущего урожая. Господи, Керри, ты помнишь эти статьи в воскресных приложениях: «Земля замёрзнет через миллион лет!» Мальчишкой я однажды прочёл такую статью — и в рёв. Мать спрашивает, что это я реву. «Мне жаль, — говорю, — всех этих бедных людей, которых такая беда ждет». — «А ты за них не переживай», — ответила мать. Но понимаешь, Керри, в этом-то всё и дело: мы переживаем за них. Иначе мы бы не были здесь. Человек с большой буквы должен жить. Я не вижу ничего на свете важнее Человека с большой буквы. Разумеется, я подхожу пристрастно — ведь сам из этого племени. Но если вообще существует способ добиться бессмертия, о котором люди всегда толкуют, то вот он: рассыпаться во все стороны, засеять вселенную. Тогда будет урожай, который обеспечит от любых неурожаев в дальнейшем. Пусть на Земле будет голод или ржа. У тебя вырастет новая пшеница на Венере или где там ещё человек может очутиться через тысячу лет, я просто одержим этой мыслью, Керри, одержим. Когда всё это вдруг дошло до меня, мне хотелось обнять всех людей, тебя, мальчиков и объяснить им. Но, понимаешь, я чувствовал, что в этом нет необходимости. Чувствовал: придет день или ночь, когда ты сама услышишь, как это тикает в тебе, и прозреешь — и никакие разговоры не нужны. Это большая тема, Керри, я знаю, и большие мысли для человека ростом неполных пять футов пять дюймов, но ведь это всё верно, клянусь!

Они шли по пустынным городским улицам, слыша эхо своих шагов.

— А нынче утром? — спросила Керри.

— Я как раз дошёл до сегодняшнего утра, — сказал он. — Часть меня тоже рвётся домой. Но другая часть говорит: «Если мы вернёмся, всё пропало!» И я подумал: «Что нас больше всего терзает? Какие-то предметы, которые были у нас раньше. Вещи мальчиков, твои, мои». И я подумал: «Если для того, чтобы положить начало новому, нужны какие-то старые вещи, то, видит бог, я их использую, эти старые вещи». Помню, в одной книге по истории написано, что тысячу лет назад в полый коровий рог клали уголёк и раздували его целый день, и так переносили огонь с места на место, и вечером разжигали костёр искрами утреннего костра. Все время новый костёр, но всегда с частицей старого. И я всё взвесил и сопоставил. «Стоит ли Старое всех наших денег? — спросил я. Нет! То, что мы создавали, чему служило это Старое, — вот это ценно». «А Новое — стоит ли оно всех наших денег? Чувствуешь ли ты, что делаешь вклад в будущее, в какой-то из дней следующей недели?» — «Да! — сказал я себе. — Если я могу одолеть то, что зовёт нас обратно на Землю, я ради этого готов облить свои деньги керосином и поднести спичку!..»

Юрий Лысенко, директор ООО «НИИПТмаш Опытный завод», вице-президент Краматорского Клуба «Русские шахматы»:

— Брэдбери описывает то, что должно свершиться в скором будущем. Для временного периода его творчества  прозорливость просто поразительная. В наши дни идея освоения ближнего и дальнего космоса уже воплощается, этот вопрос сегодня один из самых актуальных, к нему обращены многие выдающиеся научные умы.

Только, я думаю, человек не переселится на Марс, а вернётся туда. Как лосось, который не знает, почему он направляется в определённое место, и всё-таки идёт. По предположениям,  Марс когда-то уже был заселён, но по какой-то причине марсианская цивилизация погибла. Или переселилась на другую планету?… Убеждён, что наши предки уже жили там. Возможно даже, нынешнее земное человечество оттуда родом. Почему вот нас тянет не на Плутон или Нептун, а именно на Марс? Можно, конечно, сказать, что это просто ближайшая к Земле планета, и нам, в любом случае, придётся осваивать её в числе первых. Только писатели-фантасты почему-то все, как один, пишут именно про Марс. Взять хотя бы «Войну миров» Уэллса или «Принцессу Марса» Берроуза, не говоря уже о «Марсианских хрониках» того же Брэдбери. В «Принцессе Марса» главный герой в прямом смысле обретает на Марсе свой настоящий дом! Описано настолько убедительно, что американский астрофизик Саган, прочитав роман мальчишкой, решил стать тем, кем он стал. Не мечтает человечество о Меркурии или Юпитере, оно устремляется на Марс. Наверно, это генетическая память. Ресурсы Земли мы скоро исчерпаем, так что придётся вспоминать о своём старом доме, а потом расселяться и по другим планетам. Об этом много лет назад говорил Циолковский: человечество не останется вечно в своей колыбели на Земле, а поставит себе на службу все околосолнечное пространство. Причём Циолковский имел в виду не только выход человека в космос, но и формирование нового единого человечества, ставящего интересы природы на первое место, заботящегося об органическом единстве земного мира с космосом.

Фантастику я начал читать в 14-15-ть лет. Это были романы Беляева, Алексея Толстого, Уэллса. Уэллс в те годы показался мне тяжеловатым, чтение не доставляло особого удовольствия. В целом, мне не верилось в то, что описывали фантасты, воспринимал их творчество просто как забавные выдумки. «Война миров», «Аэлита», «Гиперболоид инженера Гарина» — интересно, но не серьёзно. О возможности гибели человечества в отдалённом будущем я в детстве вообще не задумывался, не мог даже объять своей детской мыслью это колоссальное обобщающее понятие – «человечество». В том возрасте и в то время это было мне не под силу, мог размышлять только об отдельном человеке, таком маленьком и одиноком перед лицом вечности. Лет в 12-ть я впервые понял, что человек смертен. Потерял покой и сон!… Днём как-то отвлекался, но по ночам на меня накатывало… Часами лежал без сна и думал: вот я умираю – и всё. Свет померк. Небытие. Больше ничего для меня не будет. О реинкарнации, конечно, ещё ничего не знал, поэтому боялся. Как же так?!.. Ну вот умираю  я – и что?.. Неужели больше никогда и ничего?!..

Звёздное небо всегда считал живым, дышащим, глубина и чернота не пугали. Мальчишками мы часто смотрели в небо по ночам, выискивали спутники. Пришло и то время, когда я впервые задумался о бесконечности пространства, стал пытаться её себе представить. Получалось не очень-то… Допустим, где-нибудь там, в конце звёздных тропинок стоит  стена. А за ней что? Что-то же там наверняка есть, пусть пока и неясное?..  В общем, я понимал, что конца у космоса быть не может, но и не мог представить себе его бесконечное продолжение! Ситуация знакомая, правда?

Уже в зрелом возрасте мои мысли о космосе стали облекаться в более или менее чёткую форму. Я читал труды Вернадского, заинтересовался его концепцией ноосферы и автотрофности человека, идеей о «солнечном человечестве», то есть о том, что людям вскоре предстоит освоить всю Солнечную систему и выйти за её пределы в совершенно новом качестве – преображёнными и нравственно, и физически. В марте 2009-го года я посещал тематические лекции Владимира Любарова в Киеве, там затрагивалась тема о ближайших перспективах человечества, о коренной трансформации белковой жизни в более жизнестойкую. Было очень убедительно, я всё больше проникался сознанием наших  огромных возможностей и предстоящих метаморфоз. Позже добавилась расширенная информация, полученная от Александра Малюты в Международной Высшей Школе «Новый Универсум». Он много говорил о космическом происхождении Человека и его обязательном возвращении во Вселенную. Вселенскость – наше врождённое «шестое чувство». Вполне возможно, что уже буквально через 40-50-т лет жизненная ситуация на Земле переменится кардинальным образом.

Конечно же, новое может вырасти только из старого. Совсем уж на пустом месте ничего родиться не может. Частичка старой жизни останется при нас, как  уголёк от старого костра в полом коровьем роге. Мы не потащим её в новую жизнь, как мёртвый груз, но используем в качестве основного полезного ресурса. Заложим в фундамент нового дома — на счастье!

И делать что-то для новой жизни нужно уже сегодня. Нам всем нужно постараться вырваться из мелочной повседневной  суеты и попробовать посмотреть дальше, в послезавтрашний день. Я стал серьёзно задумываться над всеми этими задачами не так давно, всего 3-4 года назад. Этому направлению мыслей способствуют занятия в Школе «Новый Универсум», именно там я понял, что каждому – каждому! – человеку по силам строить Дорогу в Космос. Кажется, что это слишком сложно, неподъёмно? Но ведь начать-то можно с самого простого: отказаться от жалоб на «эту жизнь», от пассивности, от привычного замкнутого кольца – «работа-дом-магазины-рынок-работа». Нужно чаще улыбаться, чаще желать друг другу здоровья, да и просто говорить окружающим людям что-нибудь хорошее. Нужно попробовать сделать что-нибудь полезное не для самого себя, а для соседа или кого-нибудь из знакомых. Потом снова сделать полезное для другого человека. Свет – к Свету, Добро – к Добру. Думая о хорошем, занимаясь полезными делами друг для друга, мы формируем пространство по-новому. Не впадайте в чёрное отчаяние, что бы ни случилось, сопротивляйтесь этому всеми силами! Дарите своему миру радость и красоту! И тогда нас впустит к себе и другой мир, он обязательно нам откроется, увидев нашу способность к светлому преобразованию. И однажды мы с вами станем Солнечным Человечеством!

Думаю, космос – это и есть описанная  Рэем Брэдбери дверь с земляничными и лимонными окошками, с окошками цвета белых облаков и цвета прозрачной ключевой воды, в которые мы заглядываем с Земли. Возможно, Юпитер или Нептун – это сиреневое оконце, превращающее прохожих в «фиолетовые виноградины». А земляничное окошко – это Марс, который переменит  судьбу человечества, принесёт тепло и радость, озарит нашу будущую жизнь  розовым восходом, показав нам свои бесконечные равнины, будто привезённые с персидского коврового базара. «Земляничное окошко, самое чудесное из всех» исцелит людей от их бледности, сделает холодный дождь тёплым и превратит  в язычки алого пламени летучий, мятущийся февральский снег…